В роли Сильви Филиппин Леруа-Больё стала международной звездой в шестьдесят лет. Дочь Янеза рассказывает о своем римском детстве, отношениях с родителями и сотрудничестве с Мэрилин Фитусси, костюмером "Эмили в Париже".

<div class="page" title="Страница 1">
<div class="section">
<div class="layoutArea">
<div class="column">
Text by GUIA ROSSI Photography MARCO D'AMICO Styling SARA PAOLUCCI
</div>
</div>
</div>
</div>

Молодое поколение её обожает и, возможно, немного побаивается. Крупные модные бренды добиваются её внимания. Мировой успех пришёл к ней на пороге шестидесятилетия в роли неудержимой Сильви Грато, но до Сильви Филиппин Леруа-Больё была Агатой Кольтес, командиром полиции в Бретани, Катрин Барневиль в "Dix pour cent", женой циничного агента артистов Матиаса Барневиля, а в 1988 году - любовницей Лизой в "Достоевский - Бесы" ("Les poss&eacute;d&eacute;s") польского мастера Анджея Вайды. Её дебют принёс ей премию Сезар как "Самой многообещающей актрисе" в фильме "Trois hommes et un couffin" 1985 года.

L'OFFICIEL: В последнем эпизоде "Эмили в Париже" Сильви пытается убедить кого-то стать клиентом Agence Grateau, говоря: "Я сделаю всё, чтобы работать с людьми, которые мне дороги, потому что когда ты заботишься - это любовь, а не работа". Это относится и к вам?
Филиппин Леруа-Больё: Абсолютно. Это эмоция, которая затрагивает всех, когда есть страсть и уважение к тому, что делаешь. Это перестает быть работой и становится просто удовольствием. И Сильви, по-моему, от этого не так уж далека. Наоборот, она человек, который всегда защищал прекрасные вещи, роскошь. Для неё массовый рынок неинтересен, потому что туда нельзя вложить любовь. Она любит качество, неудивительно, что она так говорит. Я узнаю себя в этом как актриса. Актёры, когда делают выбор, который делает их счастливыми, "летают", несмотря на то, что проекты сложные и утомительные.

LO: Спор Макрона и Гуалтьери об "Эмили в Париже" между Францией и Италией заставил улыбнуться, но и задуматься. Почему развлекательный продукт может заинтересовать сильных мира сего?
ФЛБ: Честно говоря, эта политическая реакция мне не понравилась. Говорить об "Эмили в Париже" как о трофее, который нужно получить, кажется довольно неуместным в момент, когда мир проходит через такие сложные фазы. Мы актёры и мы здесь не для того, чтобы питать власть, это не наша роль. Возможно, это только мое ощущение, но я почувствовала себя использованной. И этой власти мне нечего сказать и нечего дать.
LO: Но все смотрят и проецируют на него свои интересы.
ФЛБ: Если я думаю о том, как продукт вроде "Эмили в Париже" представляет собой пространство, где все делают свой product placement, я не могу и не хочу играть Сильви. Я играю её исключительно потому, что вижу в ней персонажа, человека, которому я пытаюсь придать человечность - мою собственную, которая могла бы быть у Сильви, если бы она существовала. Последнее, что меня интересует - это то, как используется "Эмили в Париже" за пределами этих рамок.
LO: Поговорим еще о Риме. Сегодня он нравится также, как раньше?
ФЛБ: Конечно, мне он всегда нравится. С ним есть связи, которые не теряются, воспоминания детства, огромные и прекрасные. Переезд в Париж после Рима, особенно ребенком, это небольшой шок. Рим намного красивее для взросления, Париж жестче. У меня большая ностальгия по столице и римлянам, в детстве я играла и гуляла в Трастевере, в парке Джаниколо, в парке Виллы Дориа Памфили; часто бывала в Монтеверде, как и в центре, на площади Навона. Это был не тот Рим, что сейчас, всё было проще. Сегодня он потерял тот романтический аспект, стал более хаотичным и всегда полон туристов. Тем не менее, остается очень красивым городом.
LO: Есть ли другие места в Италии, к которым вы привязаны?
ФЛБ: В детстве я много была в Тоскане, жила недалеко от Радды-ин-Кьянти, которая уже не та, что раньше, конечно, ездила в Четону (в провинции Сиена), где жил папа. У нас был дом на Сардинии, и еще я люблю Сицилию, была в Неаполе, Апулии и Калабрии. Мест в Италии, которые я люблю, очень много. Можно сказать, все!

&laquo;С Мэрилин Фитусси, дизайнером костюмов, у нас единство намерений и видения. Даже если мы видимся между съемками, мы знаем, что думаем одинаково&raquo;.

LO: Какое место в мире вы действительно считаете домом?
ФЛБ: Рим, очевидно, больше чем Париж или Бразилия, страна, где я много путешествовала и которую безумно полюбила, потому что бразильцы прекрасны и сразу заставляют тебя чувствовать себя желанным гостем.
LO: Вернемся к Сильви: как родилась эстетическая эволюция персонажа на протяжении четырех сезонов вместе с дизайнером костюмов Мэрилин Фитусси?
ФЛБ: В этом проекте Фитусси практически хозяйка, она делает почти всё, что хочет, потому что Даррен Стар (режиссер сериала) прекрасно понял ценность её работы. Может быть, меньше вначале, но теперь у неё практически полная свобода действий. В начале создания сериала мы инстинктивно работали над идеей "одеть" Сильви в стиле конца 90-х/2000-х с вещами от Helmut Lang и Rick Owens. Старомодный стиль весь в черном, который напоминал мне женщин, которых я знала ребенком в Yohji Yamamoto, идея, которую мы не довели до конца, потому что американцам трудно её понять. Потом мы начали открывать гардероб Сильви и для другого. Между ней и Эмили существует молчаливый обмен сообщающихся сосудов, где одна в свою очередь подвергается цветному и экстравагантному влиянию другой. Благодаря Эмили Сильви "видит" цвета, видит другие вещи. У Эмили есть интеллект, который Сильви умеет использовать в хорошем смысле и, возможно, в плохом. В этом последнем сезоне я говорю это открыто: "мне не нравится продавать смазку как крем" - то есть адаптироваться к определенному избыточному американскому маркетингу. Однако в этом сезоне я подумала, что персонаж Сильви должен быть проще в своей эстетике, чтобы переместить фокус с её нарядов на саму личность и её душу. Поэтому я попросила костюмера немного снизить тона. Не знаю, в каком направлении мы пойдем в 5 сезоне, но я знаю, что каждый раз, когда я встречаю Фитусси, это единство намерений и видения. У нас более или менее одинаковые идеи, и даже если мы видимся между съемками с определенным временным промежутком, мы обе знаем, что думали об одном и том же.
LO: Переходя к реальной жизни, чего никогда не хватает в вашей повседневной эстетике? Есть ли у вас фетиш-вещь, с которой вы не расстаетесь?
ФЛБ: Очень просто - джинсы, рубашка и пиджак - и я готова. Может быть, добавлю свитер, когда холодно, и у меня нет фетишей. Но у меня очень сильная страсть к солнечным очкам. Я обожаю их, видела их на маме и уже тогда находила их безумно интересными. У меня есть эти воспоминания о себе ребенком 7-8 лет в маминых очках. С тех пор эта страсть осталась со мной. Ей я обязана глубоким погружением в мир моды, я бы сказала, почти полным и постоянным. В качестве реакции мне пришлось отдалиться от него, но со временем я поняла, что этот мир научил меня очень многому.

LO: Насколько важно искусство в вашей жизни, как вы развиваете креативность?
ФЛБ: Для меня важны красота и правда. И художники являются их частью, вместе с музыкой, которую я очень люблю. Сейчас я открываю для себя молодых художников, например, я увлеклась искусством Жюля Мильо. Парень 24 лет, выросший в Ниме на юге Франции в средиземноморском смешении искусств между Камаргом и Испанией, Алжиром и Корсикой. Я питаю свою креативность, слушая музыку, практически без различия жанров: классическую, бразильскую, итальянскую, американскую. И конечно, есть литература, театр, который я обожаю, и кино, которое я смотрю не потому, что я актриса, а прежде всего как зритель. Есть красота природы, наследие, которое идет от мамы. Естественно, есть очарование красотой людей, не потому что они совершенны, а потому что излучают определенный свет, я воспринимаю их сердце или энтузиазм, который проявляется и захватывает меня. Все это для меня искусство, потому что питает душу.
LO: Говоря о природе, вспоминаются работы вашей дочери Таис, художницы, в которых есть что-то магическое. Какие у вас отношения с ней по сравнению с теми, что были у вас с матерью?
ФЛБ: Отношения с моей дочерью тесные и близкие, очень отличаются от тех, что были у меня с мамой. У неё была более сумасшедшая жизнь, это были годы, когда легко терялись в безумном темпе вместе с папой, окруженные всем этим успехом. С Таис (Бин, от режиссера Ричарда Бина) я была совсем другой мамой, более присутствующей, из тех, что ходят в школу забирать, приводят домой и готовят еду. Отношения с моей матерью все равно были богатыми, несмотря на то, что она не была нормальной мамой - в смысле не из тех, кто готовит тебе пасту каждый день - но она дала мне очень много, как и передала особый багаж Таис. Я думаю об открытом и чувствительном взгляде на искусство и красоту, который я сегодня вижу в моей дочери. Должна сказать, что между ними произошла довольно прямая передача, что делает меня счастливой и благодарной.

&laquo;После Эмили я бы хотела сделать что-то более интимное и простое, что также может быть смешным, но не в традиционной комедии&raquo;

LO: Что должно быть в сценарии, чтобы убедить вас принять его?
ФЛБ: Он должен быть хорошо написан, с интересной историей, богатыми персонажами, с глубокими слоями, не требующими упрощения. Я люблю, когда есть драма, трагедия, сложные вещи, которые нужно сказать. Даже если это звучит странно, когда я читала о Сильви, я сразу почувствовала, что есть материал, чтобы пойти в глубину, чтобы лучше понять мотивацию, почему она стала раненой женщиной. Мне нужно, чтобы персонажи обладали такой проникновенностью, и я должна видеть возможность вложить в них немного &laquo;мяса&raquo;.
LO: Над чем бы вы хотели работать дальше?
ФЛБ:&nbsp; Я работаю уже очень давно и сделала много такого, что, очевидно, люди не могут запомнить. Но сейчас, после Эмили, мне бы хотелось сделать что-то более интимное и простое, что также может быть смешным, но не в традиционном смысле комедии. Я открыта для всех хороших предложений, стараюсь ухватиться за то, что предлагает мне жизнь. Я верю, что для нас, актеров, существует ангел, который доставляет роли, которые нам предстоит сыграть, в тот момент, когда мы испытываем в них острую потребность. Проекты, которые позволяют нам увидеть и понять некоторые вещи о себе как о человеке через роль, которую нам предстоит сыграть. Актерский ангел всегда знает, что нам нужно, и это очень странно. Иногда мы хотим того, чего нет. Вместо этого приходят подсказки, которые нам нужны, но не те, на которые мы рассчитывали. 
LO: Верите ли вы в искусственный интеллект?
ФЛБ:&nbsp; Нет. Я за человека, за ремесло, за сердце и душу. Мы уже используем искусственный интеллект каждый день, например, когда заходим в Google Maps. Но сверх этого я не хочу исследовать, я чувствую себя достаточно некомфортно от такого присутствия. Мы все должны стараться быть осторожными и не терять бдительности, чтобы нас не поглотили. Недавно я прочитала сценарий, написанный ChatGPT, и нашла его ужасным по тому, насколько формально он был совершенен, но без какой-либо пульсации или человечности. Я сразу же услышала его, и он меня оттолкнул. Кто вы, что вы? Давайте останемся людьми!

Hair:&nbsp;Fulvia Tellone&nbsp;@ Simone Belli agency Make up:&nbsp;Fred Marin&nbsp;@&nbsp;Call My Agent Manicure:&nbsp;Asalaya Pazzaglia&nbsp;@ Simone Belli agency; Production:&nbsp;Giorgia Masala&nbsp;@&nbsp;Studio d Creative Photo assistants:&nbsp;Francesco Gallo e Cecilia Moriggi Stylist assistants:&nbsp;Maria Bruni, Luigia Tora e Giorgia Grifone&nbsp; Location:&nbsp;Accademia Costume &amp; Moda, Roma

Филиппин Леруа-Больё: между Сильви, искусством и человечностью

Рекомендованные статьи

Editorials

SHINE LIKE DIAMONDS

L'Hommes

Эдди Редмэйн: «Актерская игра похожа на попытку поймать бабочку»

Editorials

MEN´S ROOM

Editorials

DIVINE GLAMOUR

Interior & Design

CHANEL is a celebration all over the world

Editorials

«L'enfant Terrible»

Editorials

REFLECTIONS OF MYSELF

Beauty

HADAT Cosmetics: Превратите уход за волосами в ритуал заботы о себе